Суд и стыд
На фоне процесса над Нетаниягу все острее звучат призывы с одной стороны – пресечь судебный активизм, с другой – остановить политиков, которые давят на независимый суд. Показательно, что и те и другие апеллируют не столько к закону, сколько к абстрактным понятиям этичности, порядочности, морали. Все чаще звучит слово «стыд»: одни считают постыдным «клеветнический» процесс против главы правительства; другим стыдно, что ими управляет премьер-министр – коррупционер.
Обе позиции имеют под собой основания. Суд в Израиле действительно чрезмерно вмешивается в политику, и это началось задолго до расследований и обвинений против Нетаниягу. Судебные инстанции, особенно БАГАЦ, давно уже стали альтернативной властью, к чьей помощи прибегают для противодействия законодательной и исполнительной власти – то есть Кнессету и правительству. С другой стороны, то, чем занимаются сейчас Нетаниягу и его сторонники, иначе, как дискредитация судебной системы, не назовешь. Политики открыто говорят о необходимости ограничить полномочия судов, не соответствующие демократическому характеру государства. Демократия – еще один термин, которым активно пользуются обе противоборствующие стороны.
Таким образом, ситуация давно вышла за рамки процесса над премьер-министром. Две ветви власти на наших глазах сражаются не за правду и торжество закона, не за осуждение или оправдание одного конкретного политика, а за свою репутацию и влияние. И за этой борьбой все больше отходит на второй план очевидный факт: страной управляет человек, обвиняемый в тяжких преступлениях и при этом обладающий огромной властью, намного превышающей его должностные полномочия, человек, которого даже мировая пресса порой называет царем Израиля. Да, его вина еще не доказана, и презумпцию невиновности никто не отменял. Но вряд ли у кого-то есть сомнения, что политик, находящийся под судом, гораздо более уязвим для давления и шантажа, что его поступки и решения могут быть продиктованы не благом общества, а собственными интересами. Интересантов в политике хватает, и все же есть разница между карьерными устремлениями и желанием избежать тюрьмы. В том, что Биби готов на многое, если не на все, ради отмены процесса, мы уже убедились. И сейчас этот человек берет на себя ответственность за такие судьбоносные для страны шаги, как аннексия, борьба с коронавирусом, вывод экономики из кризиса. Какими соображениями он руководствуется – политическими или личными?
Во многих странах такой вопрос просто не мог возникнуть. Там суды стараются не вмешиваться в политические процессы, чтобы сохранить доверие населения к своей объективности, а глава правительства уходит в отставку сразу, как только в его адрес прозвучало слово «коррупция». В других местах, наоборот, особа верховного руководителя настолько непогрешима, что обвинение против него – дело немыслимое. И только гримасы израильской демократии позволяют судить действующего премьер-министра - или подсудимому занимать пост действующего премьера; смотря с какой стороны посмотреть. Но со всех сторон картина получается некрасивая.
Верно, что закон в Израиле не требует от главы правительства, находящегося под судом, уходить в отставку. Но кроме закона существует та самая мораль, о которой говорят участники спора. Именно по соображениям морали Биби следовало бы оставить свой пост, даже если он не виновен, отказаться от своих карьерных амбиций. Именно так поступают политики в цивилизованном мире, оберегая репутацию законодательной власти в целом. Даже если кому-то такой выход не нравится, корпоративная честь не оставляет выбора.
Но мы идем другим путем. У нас премьер – не просто главный министр, а царь Израиля, капитан, который один знает, как провести государственный корабль среди скал во время бури, – в общем, незаменимый и несменяемый.
Доля правды в этом есть. Израиль находится в более сложном положении, чем большинство тех стран, где имидж власти стоит выше чьей-то личной карьеры. Но и у нас трудно найти пример, когда уход одного политика стал для государства катастрофой. Между тем, именно этой катастрофой уже много лет пугает нас царь Биби.
Если бы Нетаниягу действительно думал о благе страны и не хотел победы политических оппонентов, он бы заранее подготовился к своей отставке – и подготовил достойного преемника из числа своих единомышленников. Следствие тянется давно, и времени на это было достаточно. Но Биби поступал ровно наоборот – всячески «защищал поляну», чтобы никто не мог составить ему конкуренцию. То есть давал понять, что ни за что не уйдет, в каких бы преступлениях его не обвиняли. Это циничное пренебрежение общественным мнением, это цепляние за власть любой ценой действительно вызывает стыд, от которого трудно будет избавиться, даже если суд вынесет ему оправдательный приговор. Но дай Бог, чтобы стыд стал единственным печальным последствием этой истории для еврейского государства.
Автор//: Ира Коган