Перекрестные контакты

Все в мире перевернулось с ног на голову! Как иначе объяснить, что израильские руководители постоянно ездят в Москву, а палестинский лидер Махмуд Аббас говорил с новым президентом США в первые же месяцы его правления и даже получил приглашение в Белый дом? Возможно, на наших глазах складываются новые международные связи, о которых мы раньше и подумать не могли. Так ли это? И если да, то насколько эти связи выгодны для нас?

Не так давно Нетаниягу заявил, что Россия превратилась из нашего противника в друга. Но оптимизм Биби разделяют далеко не все. Ему и самому пришлось убедиться в неоднозначности кремлевской дружбы после визита в Россию 9 марта. Хотя главной темой для обсуждения было присутствие Ирана и «Хизбаллы» в Сирии, в официальном пресс-релизе она не упоминалась вообще. Нетаниягу, конечно, изложил израильскую позицию по поводу попыток Тегерана создать на сирийских Голанах плацдарм для нападения на Израиль, он даже к месту вспомнил события Пурима. Но Путин, судя по всему, не дал никаких обещаний. Позже его пресс-секретарь Песков опроверг сообщения о том, что Москва одобрила действия Израиля против «Хизбаллы» в Сирии.

Понятно желание России не раздражать Иран, пока он остается главным партнером в борьбе с ИГИЛ. Но контакты Москвы и Тегерана даже сейчас не ограничиваются военной сферой – между ними существуют развитые экономические отношения. В торговле с ИРИ сильно заинтересован российский военно-промышленный комплекс. В геополитическом плане Иран находится по ту же сторону «баррикад», что и Россия – в отличие от Израиля, который считается традиционным союзником США.

Уже не раз эксперты задавались вопросом, почему координация, необходимая в условиях войны вблизи израильских границ, требует частых встреч на самом высшем уровне. Разве недостаточно сотрудничества между армейскими командирами? Не свидетельствуют ли поездки Нетаниягу в Москву (четыре раза за последние полтора года) о том, что «дружба» больше напоминает движение по тонкому льду, где каждый шаг нуждается в проверке?

Но хорошо уже то, что такие контакты возможны – когда-то они казались немыслимыми.

Конечно, Путину лестно занимать позицию «над схваткой» и поддерживать отношения с непримиримыми врагами – Ираном и Израилем. Но вряд ли это можно назвать дружбой. Москва старается показать, что только она гарантирует безопасность Израиля на северной границе. В какой-то мере, это так и есть – от Путина здесь зависит гораздо больше, чем от Трампа. Но Россия, в отличие от США, никогда не давала обязательств защищать Израиль от внешних угроз. Что касается палестинского урегулирования, то здесь позиция Кремля давно известна, и лидеру Махмуду Аббаса нет смысла ездить в Москву так же часто, как Нетаниягу. Так что есть логика в том, что и Израилю, и палестинцам приходится общаться со стратегическими партнерами чаще, чем с друзьями.

Телефонный разговор между Абу Мазеном и Трампом представлен палестинской пропагандой как доказательство «высочайшей коммуникации» и скорого признания всем миром палестинской государственности. Об этом заявил пресс-секретарь председателя ПА Набиль Абу Рудейна, а сам Аббас рассказал королю Иордании Абдалле II.

Как всегда, палестинская сторона пускает пыль в глаза. До беседы с Аббасом Трамп трижды общался с Нетаниягу – два раза по телефону и один – лично. Наверняка он повторил Абу Мазену то же самое, что говорил Биби: палестинцы и израильтяне должны сами прийти к компромиссу, «два государства» не являются необходимым условием, от Рамаллы требуется признание еврейского характера Израиля и прекращение агрессивной пропаганды. Единственный позитивный для палестинцев вывод, который можно сделать из этого разговора – что Аббас пока еще считается легитимным партнером для переговоров о будущем палестино-израильских отношений. Впрочем, для него и это важно. В конце марта в Аммане пройдет арабский саммит, на котором Абу Мазен постарается вывести палестинскую проблему на первое место.

Этот саммит может стать первым шагом к созданию нового ближневосточного альянса с участием США, Израиля, Саудовской Аравии и других арабских государств. И хотя Россия поддерживает отношения со злейшим врагом суннитских стран – Ираном, для них она не враг и способна при желании принять участие в этом объединении. Результатом может стать зарождение нового Ближнего Востока, противостоящего и суннитскому (Исламское государство) и шиитскому (Иран, «Хизбалла») экстремизму. В рамках этого альянса палестинская проблема получает шанс разрешиться не самым плохим для Израиля способом.
Таков самый оптимистичный прогноз на будущее региона. И хотя его осуществлению мешает множество препятствий, перекрестные контакты Москва-Иерусалим и Вашингтон-Рамалла открывают путь к этой перспективе.